Верховный суд разбирался со сроком привлечения арбитражного управляющего к ответственности за повторное нарушение банкротного законодательства.
Управление Росреестра по Красноярскому краю распознало факт нарушения Максимом Бобровым, арбитражным управляющим, возложенных на него обязанностей при проведении процедур банкротства компании. Так, Бобров несвоевременно включил в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве (ЕФРСБ) данные о признании действий арбитражного управляющего незаконными. Он также не провел анализ сделок должника за целый исследуемый период при подготовке заключения о наличии показателей преднамеренного и фиктивного банкротства и не отразил соответствующие результаты в указанном заключении.
Управление составило на управляющего протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 14.13 КоАП. А после этого еще один, но уже по ч. 3.1 той же статьи – она предусматривает ответственность за повторное нарушение. Оказалось, что 13 октября 2015 года Арбитражный суд Красноярского края уже завлекал Боброва к ответственности по ч. 3 ст. 14.13 КоАП.
Первая инстанция установила, что несвоевременное включение управляющим информации в ЕФРСБ было обусловлено необходимостью получения сведений о вступлении в законную силу определения по делу в целях недопущения опубликования ошибочного сообщения, которое в будущем пришлось бы отзывать. По второму – касающегося анализа сделок должника – суд признал вину Боброва. Но датой нарушения является 12 февраля 2016 года – дата ознакомления конкурсного кредитора с заключением управляющего – а потому годичный срок давности привлечения по ч. 3.1 ст. 14.13 на момент рассмотрения дела судом истек.
Суд апелляционной инстанции отменил это решение (дело № А33-414/2017). Он согласился с тем, что срок давности по второму эпизоду был пропущен, но исправил суд в части вины управляющего в просрочке внесения информации в ЕФРСБ. Но судьи не стали привлекать Боброва к ответственности – только заявили ему устное замечание. Кассация поддержала эту позицию.
Тогда Управление обратилось с жалобой в Верховный суд. Согласно точки зрения административного органа, суды ошибочно применили годичный срок привлечения к ответственности. Потому, что ч. 1 ст. 4.5 КоАП устанавливает трехгодичный срок давности привлечения за нарушение банкротного законодательства, то за повторное, другими словами более тяжёлое правонарушение, срок давности привлечения к административной ответственности не может быть меньше, чем за первоначально совершенное.
С этим дала согласие экономколлегия, которая отменила решения апелляции и кассации и направила спор на новое рассмотрение в 3-й ААС.
Управление Росреестра по Красноярскому краю распознало факт нарушения Максимом Бобровым, арбитражным управляющим, возложенных на него обязанностей при проведении процедур банкротства компании. Так, Бобров несвоевременно включил в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве (ЕФРСБ) данные о признании действий арбитражного управляющего незаконными. Он также не провел анализ сделок должника за целый исследуемый период при подготовке заключения о наличии показателей преднамеренного и фиктивного банкротства и не отразил соответствующие результаты в указанном заключении.
Управление составило на управляющего протокол об административном правонарушении по ч. 3 ст. 14.13 КоАП. А после этого еще один, но уже по ч. 3.1 той же статьи – она предусматривает ответственность за повторное нарушение. Оказалось, что 13 октября 2015 года Арбитражный суд Красноярского края уже завлекал Боброва к ответственности по ч. 3 ст. 14.13 КоАП.
Первая инстанция установила, что несвоевременное включение управляющим информации в ЕФРСБ было обусловлено необходимостью получения сведений о вступлении в законную силу определения по делу в целях недопущения опубликования ошибочного сообщения, которое в будущем пришлось бы отзывать. По второму – касающегося анализа сделок должника – суд признал вину Боброва. Но датой нарушения является 12 февраля 2016 года – дата ознакомления конкурсного кредитора с заключением управляющего – а потому годичный срок давности привлечения по ч. 3.1 ст. 14.13 на момент рассмотрения дела судом истек.
Суд апелляционной инстанции отменил это решение (дело № А33-414/2017). Он согласился с тем, что срок давности по второму эпизоду был пропущен, но исправил суд в части вины управляющего в просрочке внесения информации в ЕФРСБ. Но судьи не стали привлекать Боброва к ответственности – только заявили ему устное замечание. Кассация поддержала эту позицию.
Тогда Управление обратилось с жалобой в Верховный суд. Согласно точки зрения административного органа, суды ошибочно применили годичный срок привлечения к ответственности. Потому, что ч. 1 ст. 4.5 КоАП устанавливает трехгодичный срок давности привлечения за нарушение банкротного законодательства, то за повторное, другими словами более тяжёлое правонарушение, срок давности привлечения к административной ответственности не может быть меньше, чем за первоначально совершенное.
С этим дала согласие экономколлегия, которая отменила решения апелляции и кассации и направила спор на новое рассмотрение в 3-й ААС.
